Декабрь 1816 года в России был необычайно холодным. Санкт-Петербург, от широких проспектов до верхушек церквей был покрыт снегом. Уставшие лошади, преодолевая сугробы, тянули крытые экипажи, обгоняя многочисленных пешеходов.
Жизнь шла своим чередом.
Озябший крестьянин, приплясывая от холода, забежал в лавку Бергера, чтобы заранее, пока не начался праздничный переполох, купить семье рождественские подарки.
Мимо него, о чём-то мило разговаривая, прошествовали гвардейский офицер со своей симпатичной подругой.

Люди постепенно восстанавливали разрушенное Отечественной войной и Заграничными походами. Страна погрузилась в предпраздничные хлопоты.
Свет в окнах горел ярче, фасады даже бедных крестьянских лачуг украшались самодельными побрякушками. Что уж говорить о богатых особняках и государственных учреждениях.
И лишь одно-единственное здание оставалось неизменным, выделяясь среди соседних домов своим средневековым видом.

Это был Михайловский замок. Покрытый крупными шапками снега, окружённый рвами, он был забыт нынешним императором. Здесь больше не проводилось важных приёмов, царь не остановится здесь на ночлег, а иностранные делегации предпочитали более пышный и богато украшенный Зимний дворец.
Во внешнем карауле, стоя у массивных решетчатых ворот, стоял уже немолодой гвардеец Преображенского полка с коротко подстриженной седой бородкой, сжимая в замёрзших пальцах покрытый инеем ствол ружья.
Где-то на территории замка стояло ещё трое солдат с дежурным офицером – вот и вся охрана бывшей императорской резиденции. Каждый час полагалось делать обход внутреннего двора, и воин, выкинув артикул проходящему дежурному офицеру, пошёл осматривать территорию. С этим замком его связывало слишком многое: здесь прошла его жизнь, и каждый поворот, каждое окно, и даже дворовая брусчатка навевали воспоминания.

Гвардеец проходил мимо украшенных искусной резьбой деревянных парадных дверей замка. Здесь, в 1800 году, он впервые увидел императора.
В тот зимний день государь в сопровождении охраны захотел присутствовать при освящении своей новой резиденции.
Проходя мимо гвардейца, царь случайно уронил платок. Солдат, стремясь послужить императору, поднял платок.
- Ваша светлость! Вы кое-что уронили.
Павел обернулся к гвардейцу. Лицо императора выглядело уставшим, под глазами залегли круги.
- Спасибо, солдат, - рассеянно произнёс он, забирая платок. – Как твоё имя? Сколько уже служишь? Говори просто, без Устава.
- Я гвардеец Алексей Радулов, государь. Служу в гвардии не очень долго, с тысяча семьсот девяносто шестого года. А до того был канониром в артиллерийском полку. Ещё матушку Вашу застал.
- Матушку… - произнёс император задумчиво, и неожиданно, с подозрением в голосе спросил. – И как тебе её правление? Нравилось?
- Никак нет, государь. Мне жена рассказывала, от купчихи какой-то слышала, мол, фаворитов у неё было не счесть.
- Да, было такое дело. Но сейчас я по-новому править буду. Без фаворитов, продажных дворян и казнокрадов.
- Так точно, Ваша светлость! – выкинув артикул, торжественно произнёс солдат.
- Ну хоть кто-то меня поддерживает, - себе под нос сказал Павел с облегчением в голосе, – Спасибо, Алексей. – с этими словами царь удалился в замок. Следом за ним, шаг в шаг, ушла свита.

Эх, как давно это было. Про старого императора многое говорили. Якобы он, разозлившись на солдата, отправил его полк в Сибирь. Пешим ходом! Но мало кто знает, что Павел вскоре после этого раскаялся, и развернул подразделение, когда оно уже выходило из Царского Села. Были и другие происшествия.
Но Алексей не верил в то, что император был причастен к ним. Он чувствовал, что на государя кто-то давит, кто-то хочет сживить его со свету. А доверительное отношение Павла к простым людям лишь подтверждало мысли солдата. Император честно управлял Россией, но те, с кем он боролся, фавориты старой эпохи, мешали ему.
Вскоре на Алексея посыпались царские награды. Ему сократили срок службы, его поставили охранять царскую столовую, в коридор, ведущий к лестнице на последний этаж, куда император уходил на ночлег. Гвардейцу не на что было жаловаться. Он был сыт и вовремя получал жалованье. Более того, Алексей был удостоен чести своими глазами видеть императора. Павел I, проходя мимо солдата, всё время заговаривал с ним, расспрашивая о семье, о службе, планах на будущее. Казалось, Алексея ждёт карьера придворного.
Но жизнь распорядилась иначе.

Однажды, 10-го марта 1801 года произошла плановая полная смена караула. На старые ключевые посты встали новые, абсолютно незнакомые люди. Генерал Беннигсен, приближённый императора, спешно тасовал посты и людей, не раз меняя своё решение.
Перестановки коснулись и Алексея. Его переместили к воротам замка, отдавая в подчинение дежурному по внешнему караулу офицеру. Гвардеец искренне не понимал, чем всё это вызвано, но оспаривать решение генерала – гиблое дело.
Весь день 11-го марта вокруг замка был переполох. Военные, и высшие гражданские чины постоянно посещали замок, проверяя караулы, и о чём-то разговаривая с дежурными офицерами.
Готовилось что-то большое и странное для понимания простого солдата.
На исходе дня, когда всё утряслось, офицер внешнего караула в чине капитана, подошёл к Алексею. Тот отдал ему честь. Офицер сделал то же.
- Вольно, рядовой, - солдат расслабился. – Новый пароль «Верховная власть».
- Слушаюсь, господин капитан!

Офицер, развернулся на каблуках и ушёл предупреждать другие караулы.
Вокруг вечернего замка царило спокойствие, деревья мерно и величественно качались под дуновением ветра, абсолютно безучастные к судьбам и проблемам людей. Солнце, едва освещая облака, прекращало свою ежедневную работу и заходило за горизонт. Глаза гвардейца сами собой закрывались от дневного бдения, а ноги затекли от долгого стояния. Но Алексей, отгоняя сон, шевелил пальцами ног и рисовал перед собой то картины уснувшего на посту себя, то злобного турка в шароварах, с кинжалом в зубах прокрадывающегося мимо спящего.

Тряхнув головой, Алексей мельком увидел пятерых со вкусом одетых дворян при шпагах, направлявшихся прямиком к нему. На шею одного из них был накинут белый офицерский шарф, что выдавало в нём бывшего военного.
Немного помедлив, гвардеец шагнул навстречу пришедшим.
- Стой, кто идёт? – спросил солдат, снимая с плеча ружьё.
- «Верховная власть», - невозмутимо произнёс владелец шарфа и собрался уже пройти.
- Я не имею права пустить вас, - встал на его пути Алексей. Дворяне зашептались.
Гвардеец прекрасно знал приказ Павла о недопущении в замок более трёх людей. А здесь сразу пятеро, да ещё и при оружии. Но они знали пароль. Решение пришло неожиданно.
- Подождите, я позову дежурного офицера, - Алексей повернулся к соседнему посту и передал ему по цепочке. – Позови дежурного офицера. За углом быстро раздалось «Господин капитан!».
Пятёрка вельмож нетерпеливо перебирала пальцами по эфесам шпаг.
К Алексею неторопливо, с достоинством, подошёл офицер и спросил у солдата, в чём проблема.
- Господин капитан, эти люди пытаются войти. Пароль они знают, но их больше, чем можно пропустить. Что делать?
Офицер переглянулся с дворянами, и приказал гвардейцу пропустить их. Один из них метнул злобный взгляд на солдата. Ну что же, бывает. Пора возвращаться к службе.
После нескольких минут стояния на посту, какое-то тревожное чувство заставило Алексея повернуться к фасаду замка. Только что в одном окне вспыхнул свет, но он тут же погас, словно кто-то разбил люстру.

"Чертовщина какая-то", - подумал воин.
Через пару часов его сменили, и преображенец направился в казармы. Всю дорогу до казарм он пытался сопоставить известные ему факты с тревожным чувством, застигшем его на посту. Но уставшая голова отказывалась думать, а ноги просто-напросто подкашивались.
Едва найдя среди рядов казарменных коек свою, он забылся тревожным сном.
Утром он узнал, что императора ночью хватил апоплексический удар. "Хорошая отговорка", - Алексей догадывался, что произошло на самом деле. Дворяне, свет в окне, переглядывания капитана с человеком в белом шарфе, сетования императора на фаворитов старой эпохи – всё складывалось в картину убийства.
Делиться своим открытием гвардеец не хотел, за это могли и расстрелять, а у него семья.
После воцарения на престоле нового императора, Алексей потерял свои привилегии, и теперь, как раньше, стоял во внешнем карауле Михайловского замка, где в 1819 году будет размещено Главное инженерное училище, от чего замок получит название Инженерного.

Жизнь неостановимо неслась мимо него. Мимо него прошли грозные и героические годы Отечественной войны и Заграничных походов. Про капитана, отдавшего приказ пропустить группу, Алексей слышал, что его повысили и назначили во внешнюю охрану Зимнего дворца. А дворяне, вошедшие в замок в марте 1801 года, ныне разъезжали в каретах с государственными гербами. Павла все предали, но он, Алексей, в душе будет верен ему.

Новый император показал себя прекрасным организатором и заслужил народную любовь, но он всё время был в разъездах, и не появлялся в столице. Новые времена заставили забыть старые порядки. Старый император, привносящий в страну дух перемен, желал, в конце-концов, привести Российскую империю к процветанию.

«Императора убили!» - был убеждён Алексей. Если бы он знал об этом заранее, то в тот день он бы не послушался приказа офицера и поднял тревогу, спасая императора – вопреки всему. Но он понимал, что всё это пустые мысли. Прошлое останется в прошлом.

Уже в следующем году Алексея ждала отставка и он наконец увидит семью. Как же они встретят его? И узнают ли они его? Прошло ведь двадцать с лишним лет.
Мирно уходил холодный 1816 год. Снежные шапки накрыли крыши зданий, великая страна готовилась к Рождеству.